Как только за мной закрылась дверь ресторана, меня попыталась обнять какая-то сильно накрашенная женщина в вечернем платье. Он нее ощутимо пахло спиртным, причем, судя по запаху, это была самая настоящая, земная выпивка. Что-то вроде самогона или виски.
— Красавчик, — с пьяной истомой промолвила женщина. — Неужели ты тоже хочешь быть противным?
Ловко уклонившись от ее объятий, я ответил:
— Увы, это моя судьба, мое проклятье.
— Но ты же не такой, как эти противные инопланетяне, так и норовящие обсыпать тебя вонючими водорослями или искупать в дурно пахнущей, биологического происхождения жидкости? Ты, лично, способен быть лапочкой? Чувствуешь в себе желание быть хорошим мальчиком?
Вот уж на что у меня сейчас точно не было времени, так это на то, чтобы стать лапочкой для какой-то перепившей землянки. В том, что эта женщина с Земли, теперь не было никаких сомнений. Только там мыслящих все еще называют инопланетянами.
— Каким образом я могу стать хорошим мальчиком, если я как раз противный инопланетянин и есть? — промолвил я.
— Ты шутишь! — воскликнула женщина и вцепилась в меня, словно утопающий в спасательный круг.
— Ни в коем случае. Я только выгляжу как человек, а на самом деле чистой воды инопланетянин.
В общем-то, я рассчитывал, что после этого признания землянка оставит меня в покое. Как бы не так! Ее объятия стали настолько крепкими, что я едва не задохнулся.
— Так ты похожий на землянина инопланетянин! Всю жизнь мечтала с таким познакомиться. А во всем ли проявляется твое сходство с землянином? Ну признайся, будь милашкой!
Так, словами тут, видимо, ничего не достигнешь.
Я рванулся что было сил, но освободиться мне не удалось. Эта женщина, похоже, была чемпионкой федерации по удерживанию понравившихся ей объектов. Я представил, каким еще образом может быть использовано это ее качество, и мне стало не по себе.
Спасение пришло оттуда, откуда я его не ждал. Один из туристов, зеленого цвета мыслящий с головой, казавшейся квадратной от нескольких толстых, идущих вдоль всей ее окружности наростов, услышав последние слова землянки, спросил:
— Эй, куколка, а тебя не интересуют инопланетяне, похожие на инопланетян? Так еще более клево!
— Правда? — заинтересовалась землянка.
— Ну конечно. Это не только клево, но еще и очень модно, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Неужели?
Конечно, существовала большая вероятность, что землянка, заинтересовавшись предложением квадратноголового, отпустит меня и так. А вдруг этого не случится? В любом случае, рисковать я не хотел и, воспользовавшись тем, что моя пленительница несколько отвлеклась, сделал еще одну попытку вырваться. На этот раз она удалась.
Ныряя в толпу, я услышал, как землянка воскликнула:
— Куда?! Держи!
И, уже оказавшись на расстоянии нескольких шагов, надежно отгородившись от нее по крайней мере несколькими мыслящими, я каким-то чудом умудрился расслышать во всеобщем гаме, как она промолвила:
— ... А, ладно... Так ты говоришь, что иметь бой-френда-инопланетянина теперь модно? Ах, что это за чудное, старинное слово — бой-френд!
Я пробился через толпу к стене ближайшего дома, привалился к ней и решил немного перевести дух. Моя рука совершила путешествие в карман, и я уже привычно чертыхнулся, не обнаружив там сигарет.
А — жаль... вот сейчас бы затянуться табачным дымком и попытаться прикинуть, что мне необходимо предпринять. Опять та же самая, навязшая в зубах ситуация. Пойти туда — не знаю куда, найти то — не знаю что. Если найдешь, то получишь бонус, станешь счастливым и богатым, если нет — быть тебе бедным и мрачным.
Уф... надоело. Впрочем, что именно надоело? Быть центурионом? Нет? А — что? Вот то-то же. Это — тоже твой долг, долг центуриона. Пойти и найти, вывернуться из кожи, но сделать. Если, конечно, ты достаточно для этого крепок в коленях.
Я вздохнул.
Ладно, хватит строить из себя героя, хватит себя накачивать. Посмотрим на окружающее более реальным взглядом.
Мне, похоже, известно, каким образом ирмурянин водит за нос гиперипспектора и его охотников. Однако еще часа два я ничего реально изменить не могу. Весь вопрос в том, как провести эти два часа. Есть ли надежда поймать ирмурянина в одиночку?
Если честно, то самая минимальная. Судя по всему, уязвимым он становится лишь тогда, когда скидывает свой костюм, для того чтобы ограбить очередное хранилище личинок. А все остальное время его, под какой-нибудь маской и причудливым костюмом узнать невозможно. Таким образом, мне остается следующие два часа бродить по толпе и следить за ряжеными, надеясь лишь на удачу. Кто знает, может быть, неловкое движение приведет к тому, что с ирмурянина упадет маска, причем как раз в тот момент, когда я буду на него глядеть? И хотя шансов на это примерно столько же, как наткнуться в этой толпе на воскресшую Мэрилин Монро, их нельзя сбрасывать со счетов. А вообще-то главная моя надежда, видимо, будет на то, что какая-то тревожная кнопка будет нажата вовремя и сработает. Тогда у меня появится реальный шанс вовремя оказаться на месте преступления и прихватить ирмурянина на горяченьком.
Вот это более похоже на действительность, но все-таки... все-таки...
Я оторвался от размышлений и огляделся. Как раз в этот момент толпа вокруг меня, видимо подчиняясь каким-то своим приливам и отливам, несколько поредела. Причем настолько, что я сумел даже разглядеть вышагивавших по улице ряженых. И конечно, никто из них и не пытался снять с себя маску.
Я подумал, что, возможно, преступник находится буквально в паре шагов от меня, а я об том даже не подозреваю. Эта мысль заставила меня встрепенуться, словно бы рядом со мной прозвучал слышимый только мне колокольчик тревоги.
И я вдруг почувствовал, откуда-то совершенно ясно понял, что на самом деле эта охота на ирмурянина вовсе никакая не охота, поскольку все остальные: гиперинспектор и его команда — не в счет. Никакой реальной опасности для преступника они сейчас не представляют, да и не будут еще по крайней мере часа два-три. А вот я — представляю. Только какой из меня охотник, если тот, кого я считаю дичью, может незаметно приблизиться ко мне вплотную и запросто вонзить мне лезвие ножа в бок? Причем узнаю я, что рядом со мной находится именно он, лишь тогда, когда будет поздно.
Охота? Нет уж, в лучшем случае — поединок. А если еще учесть, что у ирмурянина, оказывается, и в самом деле есть сообщник, причем такой, о котором мне не известно решительно ничего...
Сообщник... Вот это было важно, в этом что-то было. Я почувствовал, как у меня в голове, одна за другой, стали соединяться и выстраиваться в целую картинку детали головоломки, до той поры представлявшиеся мне всего лишь хаотичными... И если подождать немного, если позволить им встать на свои места... Айбигель.
Я вдруг понял, что уже несколько мгновений вижу ее стройную фигурку. Вот она мелькнула совсем близко от меня, повернула голову к своему спутнику и слегка улыбнулась. Спутнику?
А кто это с ней? Кто это мог быть, кроме специалиста по старусам! Прилизанный, самодовольный и жутко неприятный тип. Так и тянет...
Стоп, а вот этого нельзя. Да и какое я имел право? Айбигель не была ни моей невестой, ни любовницей.
И значит, никаких претензий почтенному Артаксерксу я предьявить не мог.
Никаких?
Следовало успокоиться и попытаться прийти в себя. И вообще, у меня сейчас совсем других забот был полон рот. Очень серьезных забот. Поэтому мне надлежало не щелкать клювом, а отправиться делать свою работу. Тем более что ничего страшного не произошло. В конце концов, не застал же я их в постели? Они просто шли по улице Вполне возможно, встретились всего лишь пару минут назад и еще минут через пять расстанутся. И если я буду кидаться как бешеный на любого заговорившего с Айбигель мужчину, добром это не кончится...
И все-таки я рванулся вслед за теперь уже удаляющимися от меня Айбигель и Артаксерксом. Рванулся... Но тут, еще до того, как я их догнал, у меня в кармане проснулась бормоталка, и я знал, я буквально кожей почувствовал, что это тот самый звонок, которого я так ждал. И сейчас все решали секунды...